Голодные игры: И вспыхнет пламя (The Hunger Games: Catching Fire)

Голодные игры: И вспыхнет пламя

Воспитание революционера

Смотреть фильм с открытым финалом – удовольствие специфическое, особенно когда продолжение ожидается не раньше чем через год. Впрочем, на «Голодные игры», как правило, идут те, кто знаком с первоисточником и знает, что будет дальше. Я первоисточник не читала, каюсь, поэтому могу оценивать фильм только как самостоятельное произведение (каким он, на мой взгляд, и должен быть).

Фильм «И вспыхнет пламя» получился гораздо ярче и эмоциональнее, чем первые «Голодные игры», но ему отчетливо не хватает целостности. Френсис Лоуренс мастерски умеет создавать яркие эпизоды. В этом ему, должно быть, помогает большой опыт создания клипов. Но этот же опыт, как ни парадоксально, мешает.

Фильм состоит из огромного количества сильных эпизодов, пробирающих до дрожи, трогающих до слез. Некоторые из них эффектны настолько, что вызывают аплодисменты в зале кинотеатра. Но в единую картину эпизоды складываются с трудом. Фильм скачет от одной эмоции к другой, от одного страха к другому. Этот калейдоскоп завораживает, постоянно держит в напряжении, но не дает опомниться и понять, что все-таки происходит.

Завязка истории обещала тонкую политическую антиутопию с массой психологических вопросов. После 74-х «Голодных игр» в дистриктах Панема начинаются волнения. Люди вдохновлены юной Китнисс, которая сумела остаться верной себе, бросить вызов организаторам игр и при этом выжить. Сама же Китнисс нисколько не рада надвигающемуся восстанию – ее поступок в большей степени был обусловлен желанием выжить и не стать убийцей, чем стремлением поднять людей на бунт. Поэтому, когда президент просит девушку во время тура по дистриктам успокоить людей, она соглашается. Вот только механизм уже запущен, и его не остановить.

Казалось бы, такая богатая почва для размышлений о механизме возникновения революции, для дипломатической игры, для постановки моральных вопросов… Однако на деле оставшаяся часть фильма служит лишь постоянному нагнетанию страха. Вместо того чтобы пытаться шантажом или дипломатией переманить «сойку-пересмешницу» на свою сторону, власти Панема делают все, чтобы вызвать в ней ненависть, и в конце концов превращают ее в революционерку. Начиная с демонстративных расправ над близкими Китнисс, президент заканчивает «показательной поркой» на 75-х «Голодных играх», в которых участвуют только победители прежних игр. В итоге власти приобретают совершенно демонические черты и превращаются в некое абсолютное зло. И это разрывает всякую связь фильма с реальностью.

Впрочем, это вовсе не делает фильм плохим. Просто превращает из политической антиутопии в жестокую сказку, где злой правитель, не зная печали, сидит в своем блестящем замке, а бойкая девочка с бесконечным запасом стрел нарушает стабильность системы несколькими взглядами и одним метким выстрелом.

Так что смотреть вторые «Голодные игры» все-таки стоит. Ради церемоний, предшествующих 75-м играм, которые по форме полностью повторяют традицию, показанную в первом фильме, но при этом абсолютно противоположны по эмоциям. Ради Эффи (Элизабет Бэнкс), которая постепенно теряет столичный лоск и превращается из разукрашенной куклы в человека (по сути, именно она обеспечивает контраст между двумя «жатвами»). Ради короткой, но ослепительно яркой линии стилиста Цинны (Ленни Кравиц) и его последнего творения. Ради эмоциональных приемов, которыми пользуются трибуты, чтобы остановить игры, и ради финала их последней встречи со зрителями. Ради очень разных победителей и их сложных отношений друг с другом. Наконец, ради самой Китнисс и ее друга по несчастью Пита Мелларка (Джош Хатчерсон), чьи характеры во втором фильме раскрываются полнее, и становятся гораздо интереснее, чем в первом.

(оригинал рецензии на сайте yarreg.ru)